'Дом Живоначальной Троицы' - Официальный сайт Свято-Троицкой Сергиевой Лавры


ГЛАВА V

ЛЕТОПИСЬ НАСТОЯТЕЛЕЙ И ОБИТЕЛИ ДО ОСАДЫ

       Обителию Преподобного Сергия от начала ее управляли Игумены:

1. ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРГИЙ

       Он по справедливости признается первым Игуменом обители Святыя Троицы, ибо Игумен Митрофан, который является в ней при начале ее, был только случайный представитель начальствования, которым смиренный Сергий хотел оградить себя от необходимости начальствовать.

       По кончине Митрофана Сергий не мог уже противостоять молению братии своей и во время отсутствия святителя Алексия, Митрополита Московского, благословлен на игуменство переяславским епископом Афанасием в 1354 или 1356 году, так как святитель Алексий отправлялся в Константинополь двукратно1.

       Об управлении Преподобного Сергия и состоянии обители в его время, не повторяя того, что известно из жизнеописаний его, приводим свидетельство близкого к нему по времени другого подвижника. Преподобный Иосиф Волоколамский пишет: "Слышахом о блаженном Сергие и о прочих Святых от неложных свидетелей, иже бяху в лета их, яко толику бодрость и тщание имеяху о пастве, яко ни мало небрежение или преслушание презрети. Бяху бо милостиви, егда подобаше, и напрасни (неукоснительно взыскательны), егда потреба бываше, и обличающе и понуждающе ко благому согрешающия; – не послушающия же не оставляху своим волям последовати, но всячески возбраняху, и от церкви и от трапезы отлучаху". К сему преподобный Иосиф прибавляет: "Толику же нищету и нестяжание имеяху, яко во обители Блаж. Сергия и самыя книги не на хартиях писаху, но на берестех. Сам же Блаж. Сергий таковы ризы худы ношаше, искропаны, яко множицею не познаваем бываше от приходящих, но мняху его единаго от проситель быти. Бе же всеми добродетельми украшен, душевными глаголю и телесными; сих ради сподобися от Бога великих дарований".

       Действительно, лучшим руководством для братии могла служить жизнь самого Сергия. И в трудах телесных, и в подвигах духовных всем предшествовал он своим примером. Сам рубил он себе и другим дрова, сам копал землю, носил воду, пек хлебы, шил платье и обувь, – словом, никакой труд для других не обременял его, всем он служил, по выражению ученика его, яко купленный раб. На церковное пение приходил прежде всех, сам каждодневно совершал литургию, сам приготовлял для тайнодействия и просфоры. В келлии молитва церковная сменялась уединенною, и ночи проходили без сна, в сладком собеседовании с Богом. Бдение питалось постом; убогая риза облекала изнуренную плоть, смиренный вид не отличал пастыря от пасомых. Дух его, всегда занятый Богом, был свободен от всех земных попечений; в скорби терпелив, в нужде исполнен упования, пред всеми кроток, со всеми дружествен любовию. Под руководством такого наставника Троицкая обитель вскоре представила многие образцы богоугодной жизни. В благоговейном воспоминании обители сохранились2 имена иноков, первопришедших к Преподобному Сергию – Василия Сухого с верховьев Дубны, Иакова, который был употребляем на посылки монастырские по необходимым делам, Онисима диакона, переселившегося, подобно родителям Преподобного Сергия, из Ростова. Кроме сих, из учеников Преподобного Сергия, наиболее близких к нему по духу и в обители его скончавшихся, известны Симон Архимандрит, Исаакий молчальник, Симеон екклисиарх, Макарий, Михей, Никон. Симона, уже бывшего Архимандритом в Смоленске, слух о подвигах Игумена Радонежского увлек в пустыню. Оставив все, он подчинился его руководству и окончил дни свои в смиренном послушании богоносному старцу, удостоившись быть свидетелем его славного видения об учениках его. Исаакий, пользовавшийся особенною любовию Преподобного Сергия, наиболее других прилежал молчанию, которое и соблюдал до конца жизни после того, как Преподобный Сергий преподал ему благословение на сей подвиг, обвившее его, как пламень. Удостоившись зрения таин духовных, Исаакий скончался ранее своего наставника3. Участником сих таин был и Макарий, видевший вместе с ним Ангела, сослужащего Преподобному Сергию, и удостоенный от Преподобного Сергия откровенного признания, что и всегда сослужительствует ему сей Небесный Служитель. Михей, живший в келлии Преподобного Сергия, был свидетелем, как Божия Матерь с апостолами посетила богоносного старца. О совершенстве жития Симеона екклисиарха свидетельствовал сам Преподобный Сергий. После посещения Божией Матери его первого с Исаакием пригласил он, чтобы быть участниками божественной радости; сей же Симеон духовными очами своими видел Небесный огнь на святом престоле, когда Преподобный Сергий совершал литургию. Сверх сих, Варфоломей и Наум сделались известны из откровения Преподобного Сергия во время осады литовской, как повествует Аврамий Палицын4.

       Под руководством Преподобного Сергия положили основание богоугодной жизни многие, которых он отпустил потом для учреждения и управления новых обителей: Никифор Боровский, Иоанникий, Елисей5, Роман Киржачский, Андроник Спасский, Феодор Симоновский, Афанасий и Никита Серпуховские, Григорий Голутвинский, Аврамий Чухломский, Сергий Нуромский, Павел Обнорский, Савва, духовник монастыря Преподобного Сергия (Никонов. лет. Ч. IV. С. 235) и Игумен Звенигородский, Ферапонт Белоезерский, Мефодий Пешношский и Ксенофонт Тутанский6. Феодор, сын старшего брата Преподобного Сергия, Стефана, преданный ему отцом своим с юных лет, столько был любим Преподобным Сергием и столько заслуживал любовь его, что великий старец в мысли своей готовил себе в нем преемника в управлении Святой Троицей. Но и по удалении из сей обители их взаимная духовная близость не уменьшилась. Святой Феодор наконец стал Архиепископом своего отечественного града и там скончался, а ученик его Михаил, епископ Смоленский, избрал себе последний покой о страну гроба Преподобного Сергия, которого наставлениями имел случай пользоваться при частом посещении им Симоновского монастыря. Преподобный Павел Обнорский несколько лет провел в келлии Преподобного Сергия, потом 15 лет с его благословения – в уединенном местопребывании и скончался, удалившись на север, уже 112 лет.

       Обитель Преподобного Сергия часто посещали Князь Владимир Андреевич и сам Великий Князь Димитрий Иоаннович7, прося его совета и молитв. По его убеждению и повелению святителя Алексия Преподобный Сергий в 1365 году отправлялся в Нижний Новгород, чтоб склонить Князя Бориса Константиновича, присвоившего себе Городец после смерти брата своего Андрея, уступить другому старшему брату, Димитрию, который решительно отрекся от великого княжения в пользу Димитрия Иоанновича. И когда Князь Борис не соглашался на сие, то святой подвижник объявил всему городу запрещение богослужения, наложенное святителем Алексием, Митрополитом. Сия мера и страх силы Великого Князя Московского заставили Бориса исполнить требуемое без кровопролития8. Особенно к нему прибегли они за советом, когда разнеслась молва о нашествии Мамая на Россию, и укреплены от богоносного мужа молитвою и благословением на подвиг за веру и Отечество, получили в сподвижники и иноков Ослябя и Пересвета9 и во время самой битвы вновь подкреплены его благословляющею грамотою. Победоносный Димитрий, возвратившись с поля брани, не замедлил прийти в обитель святого старца, чтоб возблагодарить вместе с ним милостивого Бога, и, исполняя обет свой, которого свидетелем был Преподобный Сергий, при его же содействии устроил Стромынский Богородичный монастырь.

       В 1385 году Преподобный Сергий, уже 70-летний старец, по прошению Великого Князя принял на себя труд путешествия, чтоб утвердить мир между ним и Князем Рязанским. Переменчивый Олег устыдился кротких слов богоносного старца и заключил "вечный мир" с Великим Князем10.

       В 1374 году Преподобный Сергий был восприемником от купели у Великого Князя сына Юрия, в 1385 году – Петра и в 1381 году у Князя Владимира Андреевича – сына Иоанна11, наконец, был свидетелем при духовном завещании Великого Князя. Завещание сие было чрезвычайной важности, потому что им вводился необыкновенный дотоле, но благодетельный порядок наследования престола от отца к сыну, мимо других лиц, старших в роде12, и охранение столь важного постановления государственного вверено было Провидением Преподобному Сергию.

       Великий иерарх Церкви Российской святитель Алексий во всю жизнь свою имел особенную любовь к Преподобному Сергию. Обремененный делами Церкви и Отечества, он находил время посещать святого старца в пустыни, пользовался его советами13 и, приближаясь к кончине дней своих, предполагал иметь его преемником своим на престоле митрополии Всероссийской, исполняя тем не только свое желание, но и желание всех, кто только знал его. Но всем убеждениям смиренный Сергий противопоставлял одно: "выше моея меры, еже глаголеши" – и отклонил от себя избрание, которого никто не был достойнее его.

       Другие святые други и собеседники Преподобного Сергия были: святой Стефан, просветитель зырян, первый епископ Пермский (Преподобный Сергий и святой Стефан так чтили друг друга, что, когда святой Стефан, проходя мимо обители и не имея времени зайти в нее, сотворил молитву и поклонился Преподобному старцу заочно, приветствовав его миром, Сергий, ощутив сие духом, восстал от трапезы, за которою тогда находился, и в присутствии братии воздал поклонение святителю); преподобный Стефан Махрищский, переселившийся из Киева по причине гонений от латинян и устроивший себе обитель невдалеке от обители Преподобного Сергия; затем святой Дионисий, Игумен нижегородского Печерского монастыря, потом, с 1374 года, Архиепископ Суздальский и, наконец, с 1384 года, Митрополит Всероссийский, скончавшийся в Киеве; святой Евфимий, ученик Дионисиев, во время своего пребывания в Суздале неоднократно приходивший в обитель Преподобного Сергия для духовного собеседования с ним; святой Димитрий Прилуцкий, близкий к Преподобному Сергию и по месту рождения и по первой обители, им основанной, и также посещавший его часто; святой Кирилл Белоезерский, проведший первые годы иноческой жизни в обители Симоновской и здесь пользовавшийся наставлениями посещавшего ее Преподобного Сергия.

       Но венцом подвигов Сергия, на земле уже небесным, было благодатное посещение его в молитвенной келлии Пресвятою Богородицею с апостолами Петром первенствующим и Иоанном девственником. Сие Божественное посещение было в Четыредесятницу Рождества Христова, в пяток к вечеру, под конец жития Преподобного Сергия, но ранее 1388 года, в котором скончался Исаакий молчальник.

       Смутные обстоятельства иерархии московской после кончины святого Алексия коснулись отчасти и Преподобного Сергия, но не поколебали его духа, провидевшего всю тщету неприязненных усилий против него. Восхитивший себе престол митрополии Архимандрит Михаил, приписывая внушениям Игумена Радонежского то, что святой Алексий, несмотря на просьбы Великого Князя, не соглашался благословить его на митрополию, угрожал разорить святую обитель его и его самого изгнать отсюда. Но Преподобный Сергий, утешая братию, предрек, что Михаил не только не получит желаемого, но не увидит и Царя-Града, куда отправлялся для поставления в Митрополита. И Михаил действительно скончался на пути. Новым искушением для Преподобного Сергия был поступок Архимандрита Суздальского Дионисия, которого Великий Князь держал в Москве, чтобы он не успел предвосхитить сана митрополитского у Михаила, но потом отпустил в свою епархию за поручительством Преподобного Сергия в том, что он не поедет в Константинополь. Дионисий, несмотря на свою близость к Преподобному Сергию, выдал своего поручника. Но не так устроил Бог. Заключенный в Киево-Печерской Лавре Дионисий скорее успел достигнуть почести небесного звания, нежели воспользоваться почестями нового сана церковного.

       Нашествие Тохтамыша с многочисленным воинством на Москву (1382 г.) побудило Преподобного Сергия, так же как Митрополита Киприана, удалиться в Тверь14. Москва, Владимир, Переславль-Залесский и другие окрестные города были разорены, но обитель Преподобного Сергия осталась неприкосновенною.

       Кончину свою Преподобный Сергий за полгода предвидел и поручил стадо свое преподобному Никону, сам же пребывал в безмолвии. Во время предсмертной болезни своей, призвав братию и нового Настоятеля, преподал им последнее наставление – пребывать непреткновенно в Православии, хранить единомыслие и любовь, соблюдать чистоту душевную и телесную, преспевать в смирении и не забывать страннолюбия. 25 сентября, поддерживаемый руками учеников своих, приобщился он Святых Таин Тела и Крови Господних и предал дух свой Богу. Вопреки его смиренной последней воле, Митрополит Киприан благословил положить священные останки его в церкви.

2. ПРЕПОДОБНЫЙ НИКОН (1392–1428)

       Преподобный Никон был родом из города Юрьева-Польск(го. Преподобным Сергием сперва был отдан в научение духовное Игумену Серпуховского монастыря (основ. В 1374 г.) Афанасию. Достигши здесь сана священства, вероятно уже по удалении преподобного Афанасия (в 1372 г.) в Киев и потом в Костантинополь, он снова пришел к Преподобному Сергию. Святой Сергий, усмотрев ревность о благочестии сего священноинока, дозволил ему жить с собою в одной келлии. Подвиги Никона были веселием для Сергия, добродетели Сергия – предметом подражания для Никона. Приготовляясь к исшествию из сего мира, богоносный старец за полгода до кончины своей назначил Никона своим преемником. Не было соперников в сем Никону, назначение в Игумена неохотно принял он, любя безмолвие. Стремление к уединенному богомыслию действительно побудило его на время передать обязанности Игумена другому ученику Преподобного Сергия, святому Савве, основателю монастыря Звенигородского. Управление Саввы продолжалось около шести лет. После него преподобный Никон снова принял в управление духовное стадо богоносного отца своего15.

       Мирно возрастала обитель, как вдруг разразилась над нею страшная гроза. В ноябре 1408 года неожиданно явился под Москвою Едигей с многочисленною ратью; Великий Князь оставил столицу; опустошитель разослал свои полчища жечь и грабить окрестные города и села; сожжены были Дмитров, Переславль, предана огню и обитель Преподобного Сергия. Но хранитель своих чад духовных – Преподобный Сергий предуведомил Никона о грядущем гневе Божием и заблаговременно удалил их от губительного опустошения. Явившись с двумя святителями, Петром и Алексием, он сказал ученику своему: "Тако судьбам Божиим изволися. Ты же, чадо, не скорби: аще бо и наказание Божие к покаянию послася, но мале будет конечнаго запустения свободно; обитель же больше распространится"16. 20 декабря, в день памяти святого Петра, Едигей отступил от Москвы. Иноки Сергиевой обители вновь собрались на место прежних своих подвигов, слезами оросили пепелище храма и келлий своих, снова принялись за труды, – и менее нежели чрез три года был воздвигнут новый храм во имя Святыя Троицы, освященный в день памяти первого строителя – 25 сентября. Приобретая села и деревни то от щедрот боголюбивых Князей и бояр, то на собственные деньги, обитель восставала из праха в новом благолепии. Достойные видений духовных видели, как Преподобный Сергий со святителем Алексием приходил освящать основание новых зданий17.

       Время Никона было временем прославления Преподобного Сергия.

       Когда исполнилось 30 лет по преставлении святого, Бог благоволил явить миру цельбоносные мощи его. Преподобный сам в видении одному благочестивому мужу, жившему в окрестности монастыря, повелел возвестить Игумену и братии: "Вскую мя остависте толико время во гробе, землею покровенна, воде утесняющей тело мое?" Чрез несколько времени преподобный Никон, приступая к созиданию каменного храма, в присутствии Князя Звенигородского и Галичского Юрия Димитриевича изнес из земли нетленные мощи отца своего 5 июля 1422 года. Создав и украсив новый храм, преподобный Никон сам приближился к своему исходу в Небесные Обители. Последнее увещание было почти воспоминанием правил отца его, Преподобного Сергия. На одре смертном он просил братию, чтобы не оставляли общей молитвы, дневной и нощной; как можно реже исходили из обители, препобеждая нужды скудости терпением; имели бы послушание к Настоятелю; праздности убегали, занимаясь рукоделием и псалмопением, паче же всего тщились сохранять безмолвие; и, наконец, ни одного пришельца не отпускали бы с пустыми руками, дабы иначе не оскорбить Христа в лице странника. По увещании братии он сказал: "Отнесите же меня в светлую храмину, уготованную мне молитвами отца моего" – и скончался 17 ноября 1428 года18.

       Подобно Преподобному Сергию, Никон пользовался общим уважением: "бе Никоново имя, яко священие некое, обносимо". Великий Князь Василий Димитриевич и Князь Галичский Димитрий Юрьевич ущедряли обитель его; у Князя Кашинского Василия Михайловича (в 1401 г.) он крестил сына его Димитрия19. В 1410 году он был призван для засвидетельствования духовного завещания Владимира Андреевича, Князя Серпуховского, об уделах сыновьям20. В 1426 году упокоил в новосозданном храме сраженного язвою сына Владимирова, Князя Радонежского Андрея, в иночестве Савву21.

       Во время преподобного Никона в числе других учеников Преподобного Сергия оставался в живых Епифаний, по благочестивой жизни заслуживший сан духовника братии, а по своему просвещению – наименование Премудрейшего22. Сначала он жил вместе со Стефаном, епископом Пермским, и делил с ним книжные занятия, вероятно в Ростове, потом поступил в обитель Преподобного Сергия23. Епифаний тогда был еще в юных летах. Богоносный старец скончался – Епифаний возымел желание описать его жизнь. Он знал лично брата Преподобного Сергия, Стефана, и других старцев, которым были известны обстоятельства рождения и воспитания Преподобного Сергия; знал самовидцев его пострижения и первых подвигов в пустыни; иное видел и слышал от Преподобного сам, другое слышал от близкого ученика его, которого, впрочем, не называет. Во второй год после кончины Преподобного Сергия Епифаний предпринял описать его жизнь, но около 20 лет не смел сообщить другим своего труда, ожидая искуснейших описателей, и наконец в 1418 году предложил для общего назидания24. Сие жизнеописание Преподобного Сергия есть самое полное. Кроме Жития, Епифаний написал "Похвальное слово Преподобному Сергию" и также Житие Стефана, епископа Пермского, и Похвальное ему слово. Из сочинений его видно, что он много странствовал по святым местам25, много был начитан и весьма обилен в слове. Определяя время важнейших событий, он указывает имя и год правления Императоров и патриархов Константинопольских, Князей Великих и удельных, Митрополитов Всероссийских и ханов татарских.

       Другой инок Троицкой обители сего же времени оставил по себе описание своего благочестивого странствования – это диакон Зосима. Он два раза предпринимал путешествие в Константинополь и один раз во Святую Гору и Палестину для поклонения святым местам. В первый раз он был в Царьграде вместе с Княжною26, вероятно Анною, дочерью Великого Князя Василия Димитриевича, которая в 1414 году выдана была за сына Императора Мануила, Иоанна. Во второй раз он предпринимал путешествие только до Киева, но отселе с купцами и вельможами снова пошел в Царьград, где видел уже гроб Царицы Анны в монастыре Ливском27, неоднократно был у патриарха Иосифа и молился во Святой Софии о тех, кто "до него из Русских сынов добр". Из Константинополя Зосима направил путь на Афон, где посещал между прочим и Русский монастырь Пантелеимонов, отсюда ходил в Солунь и с солунским Митрополитом отправился в Иерусалим. "Не хваляся глаголю, – пишет Зосима, – никто же тако виде Иерусалимская места, яко аз грешный видех Иерусалимская вся места, занеже пребых лето целое в Иерусалиме, и из Иерусалима ходя по святым местам и подъях раны довольны от злых арапов: бьют бо без милости". Он был здесь при патриархе Феофиле в 1420 году. На обратном пути подвержен был опасности нападения морских разбойников, однако же спасся и, перезимовав в Константинополе, возвратился в Русскую землю28.

3. ПРЕПОДОБНЫЙ САВВА (1429–1432)
4. ЗИНОВИЙ (1432–1443, ПО ДРУГИМ – ДО 1445 Г.)
5. ГЕННАДИЙ (1443–1445)
6. ДОСИФЕЙ I (1445–1446)

       Смуты, возникшие в Москве по смерти Великого Князя Василия Димитриевича, отозвались и в мирной обители. В апреле 1433 года она увидела под стенами своими Князя Галичского Юрия Димитриевича, идущего с вооруженною силою против Москвы. Великий Князь выслал было в Троицкий монастырь своих бояр для переговоров. Но упорный в своих требованиях Юрий не внимал ничему. В сорока верстах от обители, на реке Клязьме, войска галицкие встретились с московскими. Великий Князь был разбит 25 апреля; Юрий вступил в Москву и объявил себя Великим Князем, хотя вскоре сам уступил столицу и престол великого княжения Московского Василию. Тогда в Троицкой обители был Игуменом Зиновий, к которому Великий Князь Василий Васильевич имел такое уважение, что избрал его крестным отцом своего сына Иоанна (в 1440 г.). И потом он был посредником в примирении Великого Князя с Галицким Князем Димитрием Шемякою, когда он уже явился под Москвою с толпою грабителей (1441 г.).

       Через пять лет, когда Великий Князь Василий Васильевич, избавившись от плена монгольского, предпринял путешествие в обитель Троицкую29, чтобы возблагодарить Бога за свое освобождение (фев. 1446 г.), с боярами и детьми своими, Димитрий Шемяка условился с Иоанном, Князем Можайским, в отсутствие Великого Князя занять Москву своими войсками, а самого его захватить в Троицкой обители. 12 февраля Великий Князь был у Троицы. Во время литургии вдруг прибежал к нему вестник о несчастии московском и об опасности, угрожающей ему; Василий не верил словам, однако же из предосторожности послал сторожей к Радонежу. Но вероломная дружина, скрыв воинов в санях под рогожами, объехала сторожей и всех их перехватала. Скоро Великий Князь сам увидел воинов, скачущих с горы к селу Клементьевскому, бросился на конюшенный двор, но там не было ни одного готового коня. Не ища другой защиты, Великий Князь хотел было найти убежище у гроба Преподобного Сергия и затворился в храме Святыя Троицы; инок Никифор отпер ему храм и, замкнув, сам скрылся. Боярин Никита первый прискакал к монастырю и прямо пустился к дверям церковным, но, слезая с коня, ударился о камень, лежавший у примоста. Вскоре прибыл сам Иоанн, Князь Можайский, с дружиною. Услышав зов своего имени, несчастный Князь отворил южные двери и предстал Иоанну с иконою Явления Божией Матери Преподобному Сергию. "В сем храме, – сказал Василий, – целовали мы животворящий крест и сию икону, чтобы не мыслить нам зла друг против друга, – и что же теперь?" Князь Можайский отвечал, что это необходимо для уменьшения выкупа, наложенного ханом за его свободу, и приказал взять его от святой раки. Дети его – Иоанн, будущий обладатель России, и Юрий – были сокрыты, а сам Василий привезен в Москву и на третий день лишен зрения30.

       Во время сих смут новыми бедствиями угрожала России измена Православию Митрополита Исидора на Соборе Флорентийском. Преподобный Сергий явил себя первым защитником Православия и православных. С Исидором во Флоренции был Аврамий, епископ Суздальский, духовник его священник Симеон и посол тверской Фома. Возвращаясь из Флоренции, Исидор долго медлил в Венеции, дожидаясь от папы кардинальского сана31 (с 15 сентября до 22 декабря). Симеон, наскучив этою медленностью и терпя непрестанные принуждения к согласию с римскою церковью, которого он гнушался, решился бежать из Венеции с послом Фомою, который имел у себя от папы пропускной билет через латинские земли для десяти человек32. 9 декабря они оставили Венецию. Но на пути в Россию им надлежало проходить одним городом, где не только билет, им данный, не мог иметь своей силы, но и угрожала опасность жизни33. Когда недоумевали они, что им предпринять, является Симеону некий старец и, взяв его за руку, спрашивает: "Получил ли ты благословение от Марка Ефесского, последовавшего стопам апостольским?" Симеон отвечал: "Видел я сего чудного и крепкого мужа и благословился у него". Старец продолжал: "Благословен человек сей у Бога", – и прибавил: "Проповедуй же повеленное от него где ни пойдешь. А о пути не скорбите: я с вами неотступно и чрез непроходимый город проведу вас безбедно". Потом старец указал им в предместии города дом, в котором они найдут успокоение у одной женщины, по имени Алгина. Тогда Симеон спросил старца: кто он? "Я Сергий Маковский, – отвечал старец и, припоминая Симеону забытое им обещание быть в Троицкой обители, святой Сергий присовокупил: – И ныне ты дашь такое же обещание и солжешь, но будешь в обители моей неволею". Странники нашли указанный дом; Алгина, благочестивая христианка, завезенная в сей город в малолетстве, приняла их усердно, но, отпуская, сама созналась: "Если не Бог проведет вас чрез сей город, то нельзя вам пройти чрез него". Сверх ожидания стражи городские отворили для них ворота без затруднения и потом выпустили их из города без задержки. После того безбедно они прибыли в Отечество (в марте 1440 г.). Симеон, вероятно опасаясь преследований Исидора, искал себе убежища у Архиепископа Новгородского Евфимия и провел здесь лето безопасно. Потом его вызвал к себе владетель смоленский Юрий Лугьвеньевич, который сам исповедовал православную веру и уверял Симеона, что он не выдаст его никому. Исидору надлежало проезжать чрез Смоленск; в городах русских, находившихся под владычеством иноверным, литовским, уступали его требованиям беспрекословно. Когда свита его прибыла в Смоленск, который тогда находился также под владычеством литовским, Князь выдал ей Симеона, Симеон был закован в железа и целую зиму провел в темнице в одной свитке34. С началом весны 1441 года Исидор отправился в Москву, и Симеона повлекли в узах. В Москве они обменялись своим жребием; Симеону дарована свобода, и он отдан Игумену Троицкому Зиновию, который и привез его в обитель Преподобного Сергия. Здесь Симеон исповедал пред всеми чудные дела угодника Божия.

7. ПРЕПОДОБНЫЙ МАРТИНИАН (1447–1455)

       Преподобный Мартиниан, постриженник и ученик святого Кирилла Белоезерского, основатель Вожеезерского монастыря и потом Игумен Ферапонтова, был избран в Настоятели Троицкой обители Великим Князем Василием Васильевичем тогда, когда он, лишенный зрения, получив от Шемяки в удел Вологду, приготовлялся возвратить себе престол великокняжеский. Путешествуя по монастырям вологодским, Великий Князь узнал преподобного Мартиниана и получил от него благословение идти против похитителя престола. Достигши своей цели, Великий Князь вызвал его в Троицкий монастырь, и имя Мартиниана, уже Игумена Троицкого, стояло первое между именами Игуменов в грамоте Собора Московского, которою Шемяка подвергался отлучению от Церкви за произведенные им смуты, если не покорится законному Государю35. Преподобный Мартиниан около восьми лет управлял Сергиевым монастырем, был духовным отцом Князя и с силою действовал на него своими увещаниями. История сохранила нам один случай его ревности по правде. Великий Князь Василий Васильевич просил преподобного Мартиниана о том, чтобы он склонил одного вельможу, удалившегося к Тверскому Князю, возвратиться к прежнему своему Государю. Преподобный Мартиниан исполнил волю его, обещав боярину, по словам самого Великого Князя, сугубую честь. Вместо того боярин был заключен в оковы. Услышав о сем, преподобный немедленно отправился из обители в Москву, обличил нарушение данного слова и сказал своему духовному сыну: "Не буди мое, грешного, благословение на тебе и на твоем великом княжении". Великий Князь признал неправду свою, сложил опалу с боярина и даже пришел в Троицкую обитель для примирения с Игуменом, который, со своей стороны, встретил его со всею братиею еще вне монастыря и принял с любовию. Совершив молитву к Святой Троице и Преподобному Сергию, оба смиренно просили друг у друга прощения: один – в согрешении, другой – в дерзновении.

       По преклонности лет своих и по обширности трудов управления многолюдною и близкою к столице обителью Сергиевою преподобный Мартиниан оставил ее и возвратился в Ферапонтов монастырь, где по неотступному прошению братии снова принял игуменство в сем монастыре.

       Обитель Сергиева тверда была тогда в предании своего старца. Царь Иоанн Васильевич писал к Игумену Кириллова монастыря, по древним известиям, что, когда преподобный Пафнутий Боровский (скончав. в 1477 г.) приходил в Троицкий монастырь помолиться Святой Троице и чудотворцу Сергию и, исполнив свое желание, уже намерен был возвратиться в свою обитель, тогда братия вышли было провожать духовного посетителя за врата монастырские; вспомнив завет Преподобного отца своего Сергия не выходить за врата, тут же остановились и, помолившись, простились с преподобным Пафнутием36. Строгость жизни и правил, по замечанию современников, начала ослабевать вместе с тем, как стали умножаться в обители постриженники из бояр, иногда и невольные.

8. ВАССИАН (1455–1466)

       Он был ученик преподобного Пафнутия Боровского, который первоначальные наставления в иночестве получил от ученика Сергиева Никиты. Вскоре по избрании своем Вассиан отправлен был святым Ионою Митрополитом для утверждения в Православии Княгини Киевской Анастасии с ее детьми, Симеоном и Михаилом. Посольство его не осталось без действия. Киев долго после того не хотел принимать себе правителей, кроме исповедующих православную веру. Симеон столько же известен по своему мужеству в защите Киева от ханов Ордынских, сколько и по своему благочестию в восстановлении и украшении Печерского монастыря. Михаил лишился всего за то, что, теснимый поляками, хотел предаться России единоверной37.

       В 1466 году Вассиан переведен в Архимандрита Спасского монастыря в Москве и чрез два года возведен в Архиепископа Ростовского; он был духовным отцом Великого Князя Иоанна Васильевича и во время нашествия хана Золотой Орды Ахмета сильным посланием возбуждал Самодержца Русского к мужественному сопротивлению.

       В обители Преподобного Сергия жил в сие время инок, известный своими церковными писаниями, – Пахомий Логофет, родом серб, пришедший с Афона. Здесь он занимался то списыванием книг38, то составлением жизнеописаний и канонов святым. Кроме Жития Преподобного Сергия, сокращенного из жизнеописания Епифаниева и дополненного описанием некоторых чудес, совершившихся по открытии мощей его, он составил канон Преподобному Сергию с акафистом и канон преподобному Никону; из Троицкого монастыря отправился на Бело-озеро в Кириллов монастырь для собрания сведений о жизни святого Кирилла, в дополнение к тому, что слышал о нем от троицкого Игумена преподобного Мартиниана. Потом ездил в Новгород по просьбе Архиепископа Новгородского Ионы для составления жизнеописаний святых Архиепископов Новгородских (и служб им) Евфимия и Моисея и Игуменов Варлаама Хутынского и Саввы Вишерского39. В 1472 году по случаю перенесения мощей святого Петра Митрополита в новостроимый соборный храм и обретения мощей святого Ионы Митрополита, поручено было ему написать два канона сим святым и слово о предполагаемом создании церкви40.

9. СПИРИДОН (1467–1474)

       Иноческое образование получил в Чудове монастыре под надзором тех духовных старцев, которых собрал сюда святитель Алексий то из обители Преподобного Сергия, то из других монастырей. Преподобный Иосиф Волоколамский, знавший его лично, называет его великим старцем41. Вероятно по любви к преподобному Спиридону, переселился в его время в Троицкий монастырь Митрополит Феодосий, возведенный в сей сан из Архимандритов Чудова монастыря и по сложении с себя управления митрополиею несколько времени пребывавший в Чудове на покое, или, лучше сказать, в смиренных трудах подвижнических. В обители Сергия Первосвятитель Российский и скончался в 1475 году42. Спиридон также оставил должность Игумена после семилетнего управления монастырем.

10. АВРААМИЙ (1474–1478)
11. ПАИСИЙ ЯРОСЛАВОВ (1479–1482)

       Подчинить порядку монастырского благочиния постригшихся в Троицкой обители бояр с течением времени сделалось так трудно, что Паисий опасался за жизнь свою и после непродолжительного управления оставил начальство43. Сей Игумен пользовался полным уважением Великого Князя.

       Когда Геронтий, Митрополит Московский, изъявил желание оставить свой престол по причине болезни, но, выздоровев, снова старался удержать его за собою, Великий Князь призывал к себе бывшего Игумена Троицкого Паисия на совет, может ли Митрополит снова занимать престол, от которого отказался, и склонял было самого Паисия к принятию первосвятительского сана. Но смиренный Игумен отклонил от себя такое избрание и примирил Великого Князя с Митрополитом.

       При Игумене Паисии у гроба Преподобного Сергия крещен сын Великого Князя Иоанна Васильевича, Василий, который был сын молитв своей матери Софии, дщери Палеологов. Супруга Великого Князя имела уже трех дочерей, но не имела сына, который бы мог утвердить ее потомство на престоле Русском. Скорбя всею душою, она отправилась пешком в обитель Преподобного Сергия, чтобы молить его о даровании сына. И когда сходила она со своими спутницами с горы Клементьевской к монастырю, внезапно увидела идущего к ней навстречу святолепного старца, который нес на руках младенца мужеского пола. Приблизившись к ней, ввергнул младенца в ее недра и стал невидим. Великая Княгиня, пораженная сим видением, пала на землю, но, пришедши в себя, она стала искать вокруг себя младенца и, не нашедши, уразумела, что случившееся было только видение, предзнаменовавшее рождение ей сына. Марта 26 1479 года родился сей Богодарованный сын. Благодарные родители хотели, чтоб он возрожден был купелию крещения в обители Преподобного Сергия44. Прежний Игумен Троицкий Вассиан, теперь Архиепископ Ростовский, и настоящий Игумен Паисий были исполнителями сего желания, а другого потом сына Великого Князя, Георгия Иоанновича, Паисий крестил один.

       Пользуясь тем уважением, какое питал к нему Великий Князь, Паисий вместе с Вассианом и Митрополитом Геронтием смело просил Великого Князя о примирении со своими братьями, Борисом и Андреем45.

12. ИОАКИМ (1482–1483)
13. МАКАРИЙ (1483–1487)

       При нем инок Троицкой обители Сергий, постригшийся в монашество из протопопов Московского Успенского собора, был избран на кафедру Новгородскую в Москве (1483 г.). Но правил архиепископиею Новгородскою менее года и, больной, приняв схиму в Новгородском Хутынском монастыре, возвратился в Троицкую обитель на свое обещание, где в 1495 году, апреля 9, умер, а 10 погребен46.

14. АФАНАСИЙ (1487–1489)

       Игумен Афанасий присутствовал на Соборе Московском против еретиков жидовствующих при Митрополите Зосиме47. Не прошло четырех лет, как сам Митрополит Зосима, подозреваемый в той же ереси, принужден был оставить митрополию и удалиться в Троицкий монастырь, впрочем, не остался здесь навсегда, но скончался в Кирилловском Белоезерском монастыре48.

15. СИМОН (1490–1495)

       Преемником Афанасия был Симон. Его деяния более известны, когда он стал Митрополитом – первый из Игуменов обители Преподобного Сергия. В летописи только замечено, что Симон, еще будучи Игуменом, по случаю удаления Зосимы, вместо Митрополита благословлял в Успенском соборе дочь Великого Князя Иоанна Васильевича, Елену, которую отпускал он в Литву за Великого Князя Литовского Александра. Возведение Симона в сан Митрополита совершено было с торжественностию, дотоле невиданною на Руси, занятою из Константинополя.

16. СЕРАПИОН (1495–1505)

       Происходил из подмосковного села Пехорхи, был священником, но чрез год, овдовев, вступил в монашество сперва при той же церкви, где был священником49, потом, по причине различных препятствий от своих родственников для монашеской жизни, вступил в Успенский Стромынский монастырь. Здесь он снискал любовь Игумена и братии своею строгою жизнью и смирением и по кончине Игумена возведен на его место. Но вскоре оставил настоятельство и переселился в обитель Преподобного Сергия при Игумене Симоне и сделался его преемником.

       Строгий инок с дерзновением принимал на себя ходатайство пред Великим Князем Иоанном Васильевичем за несчастных, подвергавшихся его опале. Повесть о житии Серапиона упоминает о спасении его заступлением трех боярынь московских, оклеветанных пред Великим Князем, которых ожидал уже костер. Напрасны были просьбы за них Митрополита и бояр – не напрасно осталось прошение Серапиона50. Деятельное участие принимал Серапион в рассуждении Московского Собора о владениях монастырских и, вероятно, в двух других Соборах, бывших в последние годы княжения Иоаннова.

       При Митрополите Симоне взяты были из обители Троицкой еще два инока на кафедры епископские: в 1496 году Евфимий – на епископию Сарскую, в помощники Митрополиту, и в 1506 году Игумен Серапион против желания своего взят на архиепископию Новгородскую51.

       К 1504 году относится жалованная грамота Троицкому монастырю удельного Дмитриевского Князя Юрия Ивановича (1504–1533), данная им на имя Игумена Серапиона на троицкие села в Каширском уезде: сельцо Михайловское да сельцо Пестово с деревнями (в Каробановском собрании).

17. ДОСИФЕЙ II (1506–1507)

       Игуменство Троицкое возложено было на Досифея II, который, однако же, правил обителию менее двух лет.

18. ПАМВА (1508–1515)

       При нем Серапион возвратился в монастырь, удаленный от епархии, которая чтила его как мужа святого. Поводом к сему было то, что Иосиф, Игумен Волоколамский, со своим монастырем из ведомства Архиепископа Новгородского поступил в область Митрополита Московского без благословения Архиепископа, хотя не без уважительных причин. Серапион произнес на Иосифа отлучение, но за сие сам подвергся осуждению. Впрочем, Митрополит Симон пред кончиною своею (апр. 30 дня 1511 г.) призывал к себе Серапиона из Троицкого монастыря для прощения и примирения. (Памва скончался 1520 г. мая 6 дня.)

19. ИАКОВ (1515–1520)

       Сей был ученик святого Серапиона, который, быв еще Игуменом, воздал ему честь как будущему Игумену. Иаков был архидиаконом Серапиона в Новгороде, с ним терпел заключение в Андрониеве монастыре, с ним возвратился в Троицкую обитель и в 1516 году, марта 16 дня, похоронил его близ Троицкого собора52. Около сего времени из Троицкой обители взят был в Москву для вспомоществования вызванному с Афона просвещенному греку Максиму в переводе и исправлении церковных книг инок Силуан. Из трудов его до нас дошел перевод бесед святителя Иоанна Златоустого на Евангелие Матфея. Немного позднее жил в Троицкой обители другой любознательный инок, Георгий, который оставил по себе собранную им летопись русскую, простирающуюся до 1533 года53.

20. ПОРФИРИЙ I (1521–1524)

       В ноябре 1520 года Иаков оставил игуменство. Великий Князь Василий Иоаннович призвал на его место из пустыни Белоезерской инока строгой жизни Порфирия в феврале 1521 года. Сей год памятен нашествием на Россию Магмед-Гирея и вместе избавлением Москвы заступлением Преподобного Сергия. Во время сего нашествия было видение одной инокине Московского Вознесенского монастыря, престарелой и лишенной зрения, и некоторым другим благочестивым женам. Оглашенная необыкновенным шумом, она увидела, что из Кремля во Флоровские ворота идет сонм святителей и других святолепных мужей в священных одеждах, среди них чудотворный образ Божией Матери; шествие имело вид крестного хода. Между святителями можно было приметить святых Петра, Алексия, Иону, Митрополитов Московских, Леонтия Ростовского и других. По выходе из Кремля, на Ильинской улице, собор сей встречен был двумя старцами: один был Преподобный Сергий, другой – Варлаам Хутынский. Старцы вопросили идущих, зачем идут они вон из города. Святители ответствовали, что они исходят по воле Божией за нечестие города. Святые подвижники стали умолять отходящих, чтобы они умилостивили своим ходатайством правосудие Божие, и обще начали петь молебен. По совершении молитвословия, осенив град крестообразно, все возвратились в Кремль, и Москва была спасена54. Разорение, какому подверглись окрестности Москвы, не постигло обители Преподобного Сергия, но некоторые из сел ее в Боровском уезде наравне с другими были выжжены и вывоеваны55.

       В феврале того же года обитель лишилась второго по Государе благотворителя, Димитрия Иоанновича (брата Великого Князя). Он скончался в своем удельном городе Угличе. Когда проносили тело его в Москву, любовь и признательность к почившему выразилась в обители в самой сильной степени. Тело Князя внесено было в храм Святыя Троицы, поставлено близ целебной раки Преподобного Сергия и со слезами отпето. Потом братия вынесли его из монастыря и около трех поприщ несли его на главах своих по пути к Москве56.

       Во время посещения Троицкой обители Великим Князем (в 1524 г.) в день Пятидесятницы Порфирий осмелился ходатайствовать пред ним за Князя Путивльского Василия, внука Димитрия Шемяки, который около двух лет содержим был в темнице. Митрополит Даниил называл его запазушным врагом Великого Князя, но обвинение его в связях с Литвою было клеветою. Великий Князь оскорбился таким ходатайством Порфирия. Но старец с кротостию представлял: "Если ты приехал в храм Безначальныя Троицы с тем, чтоб испросить себе прощение грехов, то будь наперед сам милосерд к гонимым без правды". Раздраженный, Князь повелел Порфирию удалиться из монастыря. Старец беспрекословно удалился в свою прежнюю пустыню, но был возвращен оттуда и ввергнут в темницу. Во время сего заключения Порфирий имел случай спастись бегством, но, видя, что его страж готов поднять на себя руки при мысли, что его узник избег, решился остаться в темнице, чтобы не подвергнуть другого бедствию и преступлению, и за то получил от Великого Князя свободу, когда ему стало известно сие происшествие. Но игуменство не возвращено ему. Курбский, которому известен был сей старец, называет его блаженным и святым57.

       Сего же старца хотели употребить орудием к обвинению прeподобного Максима Грека во время смут из-за расторжения первого брака Великого Князя Василия Иоанновича. И бояре, и простые люди смотрели на Максима как на учителя, которого надлежало слушаться и которого решениями, основанными на правилах церковных, надлежало руководствоваться. Чтоб ослабить уважение к нему, искали на него вины. Максим был схвачен и заключен в Симоновском монастыре. Бывшего троицкого Игумена Порфирия послали к одному из опальных людей, на которых сам Максим доносил о их неуважительных отзывах о Великом Князе, – диаку Феодору Жареному, чтоб получить от него донос на Максима. Однако ж мера сия оказалась столько недостаточною, что принуждены были прибегнуть к церковному обвинению против Максима, которое было еще несправедливее политического58.

21. ПРЕПОДОБНЫЙ АРСЕНИЙ САХАРУСОВ (1525–1527)

       На место Порфирия в январе 1525 года поставлен Игуменом Арсений Сахарусов из постриженников Сергиевой Лавры. После непродолжительного управления Лаврою удалился в пределы вологодские, по любви к уединению, и там основал два монастыря, из которых в одном, названном от его имени Арсениевым, и почивают его святые мощи. Скончался в глубокой старости 1550 года августа 24 дня59.

22. АЛЕКСАНДР (1528–1529)
23. ИОАСАФ СКРИПИЦЫН (1529–1539)

       В 1530 году он крестил у Великого Князя рожденного от второго брака сына Иоанна, Наследника престола. Будущий Царь крещен был в обители Преподобного Сергия, как и родитель его. Восприемниками от купели были: Кассиан Босой, старец Иосифова монастыря, преподобный Даниил, Игумен Переяславский, и троицкий старец Иов Курцев60. Чрез два года (30 окт. 1532 г.) Игумен Иоасаф крестил и другого сына Великого Князя, Георгия, в Москве, в Троицком Богоявленском монастыре61.

       Близкий к Великому Князю при жизни его, Иоасаф был сви-детелем и кончины его. Оставляя все земное, Великий Князь просил старца: "Помолися, отче, о земском устроении и о сыне моем Иване, которого вашими молитвами Бог даровал мне и которого крестил я у чудотворца в обители, дал его чудотворцу и положил на раку его". И чувствуя приближение кончины своей, не велел ему отъезжать из Москвы, повторяя непрестанно: "Ублажаем тя, Преподобный отче Сергие, и чтим святую память твою, наставниче иноков и собеседниче Ангелов". Последнее желание его было прейти отселе в иноческом образе, который он располагался принять еще прежде, в Кириллове монастыре. И когда умолкли уже уста, он знаками давал разуметь, что желает постричься, брал в руки простыню, целовал и крестился. Тогда Митрополит Даниил с Игуменом Троицким и Келарем Серапионом Курцевым решился исполнить его волю: он совершил пострижение, нарек ему новое имя – Варлаам; недоставало мантии, Келарь Троицкий отдал свою. По кончине Великого Князя вынесли тело его в церковь для отпевания не бояре, а братия Троицкого и Иосифова монастырей62.

       По смерти Великой Княгини Елены и удалении Митрополита Даниила с престола Иоасаф был избран на его место (в февр. 1539 г.). Святитель Московский был близок к юному Государю, был первосоветником его, вместе с Князем Иваном Феодоровичем Бельским, которому сам исходатайствовал у Великого Князя освобождение из темницы, равно как и другим несчастным. Их совокупные усилия устроить дела государственные венчались успехами. Во время восстания Князя Ивана Шуйского мятежники, нагло захватив Бельского, сослали его на Белоозеро, потом обратились на его друзей и на Митрополита Иоасафа – бросали каменьями в окна его келлии, принудили его удалиться из своих келлий на Троицкое подворье; не довольствуясь сим, возмутители послали и туда детей боярских с укорительными речами и едва не убили его. Только просьбы Игумена Троицкого Алексия, который в то время находился в Москве и умолял их именем чудотворца Сергия пощадить святителя, сохранили ему жизнь. Митрополит удалился было в покои Государя, но бояре взяли его и отсюда, сослали на Белоозеро в Кириллов монастырь63.

24. ПОРФИРИЙ II (1539–1541)
25. АЛЕКСИЙ (1541–1543)

       Игумен Алексий, который сохранил жизнь своему святителю, был преемником Порфирия II, правил Троицкою обителию два года. Алексий поставлен был (в февр. 1543 г.) в Архиепископа Ростовского, но чрез шесть лет, оставив епархию, возвратился в Троицкий монастырь и жил вместе с Иоасафом, перешедшим сюда из Кирилловского монастыря, куда был сослан боярами.

26. ПОРФИРИЙ III (1543)

       Правил только пять недель.

27. НИКАНДР (1543–1545)

       Посвящен в Архиепископа Ростовского.

28. ИОНА ЩЕЛЕПИН (1545–1549)

       Возведен в сан Игумена из Келарей Сергиева монастыря.

       Обитель Преподобного Сергия была первою соучастницею радости своего державного покровителя и всего государства, когда юный Иоанн, в ней возрожденный от купели крещения, следуя благим внушениям, решился возвеличить с собою Россию, приняв именование Царя и возложив на себя венец Мономахов. Часто посещал он сию обитель для поклонения святому угоднику64. И в 1546 году он приехал сюда на память Преподобного Сергия в последний раз Великим Князем. Отпраздновав здесь день Преподобного Сергия, помолившись в Можайске у образа Святителя Николая, в монастыре Волоколамском – у мощей преподобного Иосифа, во Ржеве – у образа Божией Матери, в Новгороде, в Пскове, в Печерском монастыре и на Тихвине, он возвратился в Москву 12 декабря и немедленно объявил Митрополиту Макарию свое намерение венчаться венцом царским и вступить в супружество. 16 января 1547 года Великий Князь Иван Васильевич венчался царским венцом и 25 отправился в обитель Преподобного Сергия принести благодарение и молитву предстателю земли Русской. Потом, 3 февраля, вступил он в брак, а чрез две недели (17 февраля) с супругою вновь отправился в обитель Преподобного Сергия, и притом, несмотря на зимнее время, пеший, и возвратился в Москву уже 5 марта.

       Между тем в Москве Собор святителей 26 февраля, в субботу пред Неделею Православия, постановил: двенадцати святым мужам Российской Церкви совершать повсеместное празднование во дни их памяти и девяти – местное. В числе первых стояло имя преподобного Никона65 и другого ученика – Павла Обнорского.

       На следующий год Царь снова был в обители Преподобного Сергия двукратно: в первый раз во время поста апостолов Петра и Павла, во второй – на день памяти Преподобного Сергия66.

29. СЕРАПИОН II КУРЦЕВ (1549–1551)

       В начале 1549 года Игумен Иона оставил управление. На место его возведен бывший прежде Келарем Троицкого монастыря Серапион Курцев. В августе он вызван был для крещения дочери Иоанна Васильевича, Анны, которое совершено (18 авг.) в Новодевичьем монастыре. В 1551 году он присутствовал на Соборе, которому Царь Иоанн Васильевич предлагал на разрешение различные вопросы, относящиеся до церковного благоустройства, и по окончании рассуждений соборных послан был Царем и Собором для предложения как вопросов, так и ответов на рассмотрение пребывавшим в Лавре на покое властям духовным: Митрополиту Иоасафу, Архиепископу Ростовскому Алексию, Чудовскому Архимандриту Вассиану, прежнему Игумену Троицкому Ионе. Вместе с Серапионом от лица Собора прибыл сюда и известный советник царский, священник Сильвестр. Митрополит Иоасаф предложил свои замечания на некоторые ответы Собора67.

       В том же году Серапион поставлен был в Архиепископа Новгородского (14 июня).

       При Игумене Серапионе по повелению Царя Иоанна Васильевича в Троицком монастыре установлено было: по всех вкладчиках, коих вклады простираются до 50 руб., учреждать по субботам столы, или так называемые кормы, для братии, на счета сих вкладов. Кормы сии делились на большие, средние и меньшие: первые – со 100 вытей в данных селах и деревнях, вторые – с 75, третьи – с 50 и также со всяких 10 имен вкладчиков, если по каждом дано не менее 50 руб. Сие установление согласно было с определением Собора 1551 года, заключающимся в 75-й главе.

30. АРТЕМИЙ (1551–1552)

       На место Серапиона поставлен пустынный инок Артемий. Быв прежде по воле Царя испытан в Чудове монастыре чрез священника Сильвестра, который нашел в нем "и учение книжное довольное, и добрый нрав, и смирение", Артемий удостоен священства и отпущен в обитель Преподобного Сергия Игуменом68. Свою ревность к просвещению Артемий выразил в том, что он испросил у Царя позволения опять возвратить в Троицкую обитель томившегося старца Максима Грека. Артемий имел сильное желание видеть в переводе на русском языке творения некоторых отцов Церкви. Для сего нельзя было найти человека способнее, как Максим. Не прошло года, как Артемий удалился из Троицкого монастыря паки в пустыню, без приметной причины, видно по любви к уединению и келейным трудам. Вскоре открыто было в Москве лжеучение Башкина, и им оговоренный в единомыслии Артемий вызван из пустыни; между тем поступили на него доносы и из Троицкого монастыря – бывшего Игумена Ионы, Келаря Адриана и старца Игнатия Курачева, и из Кирилловского монастыря, где он на время оставался по удалении из Москвы. Кирилловский Игумен Симеон доносил, что Артемий укорял Собор, судивший жидовствующих, в неведении причин, по которым определено сжечь некоторых из них. А бывший ферапонтовский Игумен Нектарий обвинял Артемия в несоблюдении постов, в том, что он ездил из Пскова в Новгород Литовский для сличения веры греческой с латинскою, и во многих богохульных мнениях.

       Против последнего обвинения Артемий защитил себя, но в прочих не оправдался и приговорен к заточению в Соловецкий монастырь с лишением священства (24 янв. 1554 г.), откуда после убежал в Литву и там вместе с опальным воеводою Иоанном Курбским, также бежавшим из России, заботился об умножении переводов писаний святых отцов с греческого языка на русский69. Между тем в России преследовали и учеников его из иноков новоезерских70.

31. ГУРИЙ (1552–1554)

       Преемником Артемия был Гурий Лужецкий. Чрез два года он возведен в епископа Рязанского. В его время, при содействии сильного защитника земли Русской, совершено покорение Казани. Заложение в 1551 году Свияжска, которому надлежало быть ключом к Казани, предварено было на месте явлениями Преподобного Сергия. Мая 17 дня, в Неделю Святыя Троицы, часть ополчения царского достигла Круглой горы, где бывали сии видения, и в вечернее время совершено было здесь торжественное молитвословие сего дня; в Неделю Всех святых заложен город и соборный храм во имя Рождества Пресвятой Богородицы и Преподобного Сергия. Черемисы, жившие в окрестности, предрасположенные необычайными явлениями, беспрекословно покорились новым властителям. В Казани также стали примечать явления таинственного черноризца то на дворе царя Казанского, то на стенах городских. В следующем году Царь, отправляясь под Казань (16 июня), посетил обитель Преподобного Сергия, чтобы испросить его помощи71. Под Казанью шатер Царя был неотлучен от церкви Преподобного Сергия, и к нему обращена была молитва Царя пред взятием Казани72. А из обители Сергиевой в часы решительной битвы прибыл с крестом и образом Явления Божией Матери Преподобному Сергию, святою водою и просфорою инок Адриан Ангелов.

       По взятии Казани Царь повелел и в Казани и в Свияжске основать монастыри во имя Преподобного Сергия73, возвращаясь в столицу, пришел в обитель Преподобного Сергия (27 или 28 окт.) и, припадая к мощам его, со слезами говорил: "Твоими молитвами к общему всех Владыке Христу мы получили желаемое; совершилось, чего и не чаяли; ты явил свое дивное милосердие, заступник земли Русской, – и вот мы после долговременной скорби теперь двумя радостями веселимся". Царь тогда обрадован был и рождением ему первого сына, и сколько ни спешил в Москву, ожидавшую его с нетерпением, и к супруге своей, но не отказался вкусить хлеба "у чудотворца Сергия". Здесь его встретил вместе с братиею монастыря престарелый святитель Иоасаф, который назад тому 22 года крестил здесь Иоанна74.

       Вскоре по возвращении своем в Москву Царь снова прибыл в обитель Преподобного Сергия с супругою своею, чтоб крестить новорожденного сына своего. Прежний Игумен Троицкий, в сие время Архиепископ Ростовский, Никандр, крестил Царевича, нареченного Димитрием.

       Царь был в Троицком монастыре в следующем году по выздоровлении от тяжкой болезни, в мае месяце. Намереваясь ехать в другие отдаленные монастыри, он взял с собою и младенца Димитрия. Приближенные представляли Царю, что его продолжительное отсутствие из столицы неблагоприятно будет для дел государственных. Максим Грек также предлагал ему по требованию обстоятельств заменить продолжительное благочестивое путешествие царскими государственными делами другого рода: "Когда ты ходил войной против гордого и сильного царства басурманского, тогда немало пало у тебя храброго воинства христианского от оружия поганого. Дети и жены избиенных осиротели, матери обесчадели и пребывают в слезах и скорби. Лучше тебе избыток милостей своих обратить на сих несчастных. А Бог желания твои видит везде. Святой Кирилл и все праведные духи, предстоя Престолу Господню, также имеют духовные очи, чтобы видеть наши желания, не стесняясь тем или другим местом". Царь, сделавшись после болезни упорнее, не принял сего совета, и преподобный Максим сказал ему чрез бояр последнее слово, что "если он не попечется немедленно об устройстве сирот и бесчадных, то Бог у него самого отнимет сына". Царь не внял и угрозе – и предсказание Максима сбылось. Впрочем, Царь не преставал и после сноситься с мудрым старцем. Когда открыта была в Москве ересь Башкина, он писал к преподобному Максиму по сему случаю75.

       Здесь имена святителя Иоасафа и преподобного Максима встречаются в последний раз в истории. Когда скончался Иоасаф – не видно, но в 1561 году по просьбе его келейника, старца Геласия, уже уставлено было в обители вечное по нем поминовение76. Престарелый инок Максим скончался в 1556 году, после пятидесятилетнего своего пребывания в России, которое могло быть и еще полезнее для Церкви, если бы зависть некоторых и безрассудная привязанность к старине не стеснили его занятий. Впрочем, и в последние годы своей жизни он не преставал трудиться в переводах с греческого языка, между прочим к сему времени принадлежит сделанный им перевод Псалтири для ученика его Нила Курлятева77.

32. ИЛАРИОН (1554–1555)

       На место Гурия, произведенного в Архиепископа Рязанского, Иларион взят из Кириллова монастыря, правил обителью только восемь месяцев с половиною. Его имя встречается на Соборе 1555 года об учреждении кафедры архиепископской в новопокоренном царстве Казанском.

       В том же году, когда Царь Иоанн Васильевич, по обычаю, приезжал праздновать память Преподобного Сергия, у раки угодника Божия получила исцеление раба боярская Домна, которая два года лишена была зрения.

       В следующем году Царь приказал позолотить верх у церкви Живоначальныя Троицы в обители Преподобного Сергия, подобно тому как при нем же вызолочен был верх Московского Успенского собора78.

33. ИОАСАФ II ЧЕРНЫЙ (1555–1560)

       Преемником Илариона был Иоасаф Черный. Игуменство его продолжалось пять лет с половиною.

       Посещение обители Сергиевой для Царя Иоанна Васильевича, доколе он обуздывал порывы страстей своих, часто вознаграждалось благими успехами его дел.

       В мае 1556 года отправился он прямо из Троицкой обители в Серпухов, где собирались полки против Девлета, хана Крымского; устроив полки, Царь предполагал идти навстречу врагам, как хан сам обратился назад. В сентябре того же года Царь, быв у Троицы на богомолье, получил известие о решительном покорении Астрахани79. В сентябре 1558 года здесь благодарил он Бога за успехи в Литовской войне, вместе с воеводою своим Князем Петром Шуйским и другими80. В сентябре 1559 года в последний раз посетила сию обитель вместе с Царем супруга его добрая, Анастасия; в ту же осень она занемогла, а на следующую скончалась81.

       Царь Иоанн Васильевич, по частым посещениям весьма знакомый с обителью Сергиевой, оставил некоторые сведения о ее внутреннем в его время состоянии в письме к кирилловскому Игумену Козьме82. Оно писано в годы его душевной болезни, именно около 1578 года, потому жестокие укоризны легко объясняются раздражительностию, какою страдал в сие время дух его. При всем том, говоря о состоянии, в каком была Троицкая обитель в прежнее время, на его памяти, Царь с удовольствием припоминает примеры строгого соблюдения правил иноческой жизни. Жалуясь, что в настоящее время в Троицкой обители, как и в других монастырях, строгие нравы ослабели от постригшихся бояр, и особенно обвиняя в сем Князя Василия Шереметева, который, впрочем, принял на себя обеты монашества поневоле, Царь писал: "А дотоле у Троицы было крепко житие; и мы видехом, и при нашем приезде подчивают множество, а сами чувственны пребывают. А во едино время мы своими очами видели в наш приезд, князь Иван Кубенской был у нас дворецкой83; да у нас кушанье отошло приезжее, а всенощное благовестят, и он похотел тут поести да испити за жажду а не за прохлад; и старец Симон Шубин и иные с ним не от больших, а большия, давно отошли по кельям; и они ему о том, какбы шутками молвили: Князь Иван су поздо, уже благовестят; – да сей сидячи у поставца с конца ест, а они с другаго конца обирают; да хватился хлебнуть испити, ано ни капельки не осталося, все отнесено на погреб. Етаково было у Троицы крепко, да то мирянину, а не чернецу. А и слышах от многих, яко и таковы старцы во святом том месте обреталися; – в приезды Бояр наших и Вельмож наших, их подчиваху, а сами же никако же ни к чему касахуся, аще и вельможи их нужаху, не в подобно время. Но аще и в подобно время, и тогда мало касахуся". В пример монастырской строгости приводил он старца Симона Шубина, который в 1541 году был в Троицком монастыре Казначеем, а с 1544 до 1548 года – Келарем.

       Далее Царь Иоанн Васильевич прибавляет, что пребывавший на покое Митрополит Иоасаф не мог убедить "Алексея Айгустова, чтобы поваров пред Чудотворцевым прибавить, как при Чудотворце было не много; да не могли на то привести". Вероятно, Митрополит Иоасаф имел в виду и частые посещения бояр, и довольное число значительных лиц, или постригшихся поневоле, или удалившихся на покой, как он по тем же причинам находил нужным представить о некоторых исключениях касательно общей трапезы и Собору в 1551 году.

       Указывая на неравенство в братстве Кирилловского монастыря, Царь продолжает: "А в здешних монастырех равенство и по ся время держалося, – холопем и бояром и мужиком торговым. И у Троицы при отце нашем был келарь Нифонт Ряполовского холоп (он упоминается в 1522 г.), да с Бельским с блюда едал; на правом клиросе Лапатуха Варлаам – не весть кто, а Княж Александров сын Васильевича Оболенского Варлаам на левом. Ино смотри же того, – коли был путь спасения, холоп с Бельским равен, а Князя добраго сын с страдники сверстан. А и пред нашими очами Игнатий Курачев Белоезерец на правом клиросе, а Феодорит Ступишин на левом, да ничем был от клирошан не отлучен".

       Царь, наконец, писал: "Сергий и Кирилл, и Варлаам, и Димитрий, и инии святии мнози не гонялись за Бояры, да Бояре за ними гонялися; и обители их распространялися. Благочестием монастыри стоят и неоскудны бывают. У Троицы в Сергиеве благочестие изсякло, и монастырь оскудел, не пострижется никто и не дает никто ничего". Может быть, многих удаляла от обители Троицкой близость Александровской слободы; конечно, не были полезны для монастыря и частые перемены Настоятелей, которых в течение XVI столетия было 29, в том числе один был Настоятелем два раза. Впрочем, и сам Царь неоднократно прибегал к молитвам братии Троицкого монастыря, сам присылал богатые милостыни, а события времен Шуйского и междуцарствия сильнее слов свидетельствуют, что в обители Сергиевой не иссякло благочестие, которым все держится.

       К сожалению, мы не знаем того письма Царя Иоанна Васильевича, которое писал он в 1562 году к властям Троицкого монастыря84.

АРХИМАНДРИТЫ:
34. ЕЛЕВФЕРИЙ (1560–1562)

       Преемник Иоасафа Елевферий, быв около года Игуменом, соборным определением 1561 года января 6 дня возведен в Архимандрита. Сей сан предоставлен и последующим Настоятелям Троицкого Сергиева монастыря, с первенством пред всеми прочими Архимандритами. Имя Елевферия встречается в поручных записях, которых требовала усилившаяся недоверчивость Царя от некоторых бояр, именно в записи Князя Василия Михайловича Глинского (июля 1561 г.) и Князя Ивана Димитревича Бельского (апреля 1562 г.), знаменитого защитника Москвы во время нашествия Девлет-Гирея85.

35. МЕРКУРИЙ (1562–1566)

       Меркурий, родом из Дмитрова, постриженник Троицкого монастыря, с 1547 до 1550 года был Казначеем монастыря. Его имя встречается в записи боярина Ивана Петрова Яковлева, родственника первой супруги Иоанновой (марта 1565 г.), которого запись, впрочем, не спасла от гнева Иоаннова86. Царь Иоанн Васильевич продолжал по-прежнему посещать обитель Преподобного Сергия, хотя и не так радушно смотрел на подвизающихся в ней. В мае 1563 года он был здесь с новою супругою своею, Мариею Черкасскою, и опять в сентябре; в 1564 году, в мае месяце, по возвращении из Переславля, где Митрополит Афанасий с Архимандритом Ростовским Никандром, троицким Архимандритом Меркурием и другими87 освящал отстроенную на счет царской суммы каменную церковь Великомученика Никиты в Никитском монастыре; в июне 1565 года и в сентябре 1566 года Царь также приезжал сюда со всем своим семейством88. Меркурий правил около четырех лет. При сем Настоятеле в 1564 году сильный пожар произвел опустошение в монастыре.

36. КИРИЛЛ (1566–1568)

       Заступивший сие место в ноябре 1566 года, возведен на престол митрополии Московской после святителя Филиппа.

37. ПАМВА (1568–1569)

       Правивший монастырем всего 25 недель, был сослан Царем Иоанном в Варлаамов Хутынский монастырь (11 ноября 1569 г.).

38. ФЕОДОСИЙ (1569–1573)
ПАМВА вторично (1574–1575)89
39. ВАРЛААМ (1575–1577)
40. ИОНА (1577–1584)

       Имя Архимандрита Феодосия, вместе с именами Келаря Троицкого Елеазара и двух старцев, Артемия Мятлева и Евфимия, встречается в записи Князя Ивана Феодоровича Мстиславского, который обвинен был в том, что изменою навел на Россию хана Крымского Девлет-Гирея и соблазнился в вере (1571 г.). Феодосий присутствовал на Соборе 1572 года, разрешившем Царю Иоанну Васильевичу, по его усильному прошению, четвертый брак, и вместе с Архимандритом Ионою – на Соборе 1580 года о неотдавании впредь вотчин в монастыри по духовным завещаниям90.

       При Архимандрите Варлааме в Троицком монастыре установлено общее поминовение всех погибших от огня и меча во время нашествия хана Крымского 1571 года91.

       При нем в 1583 году Царь приезжал в монастырь оплакивать несчастную кончину сына своего Иоанна (ноябрь 19, 1581 г.). Во Вкладной книге монастырской о сем записано так: "Лета 7091 мес. генваря в 6 день был Царь и Государь у Живоначальныя Троицы, у Великих Чудотворцев Сергия и Никона в обители. И на заутрени Богоявленьева дни, слушал заутреню и обедню в средней церкви92. И призвал к себе Келаря старца Евстафия, да старца Варсонофия Якимова, да тут же духовник его стоял близко Архимандрит Феодосий: только трое их; и учал Государь Царь рыдати и плакати и молити о том Келарю старцу Евстафию и старцу Варсонофию Якимову втайне, – а Архимандрита Ионы тута не призвал, – чтоб его сыну Государю Царевичу Ивану учинили в особь поминание по неделям от субботы до субботы в Никоне Чудотворце, да в средней церкви панихиды пети ежеден над кутиею и на обеднях поминати в веки, докуды обитель сия святая стоит и до скончания века. А Казначею давати деньги из казны в те церкви в Никон Чудотворец да в среднюю церковь. – И о том поминанье, о Царевиче Иване, плакал и рыдал и умолял Царь и Государь, шесть поклонов в землю положил со слезами и рыданием".

       В том же году он прислал вклады по многих других жертвах своего гнева, давно уже совершившихся93. Упоминаемые в записке о посещении Государя старцы, Келарь Евстафий Головкин и Варсонофий Якимов, были из достойнейших иноков Троицкого монастыря. Первый был Келарем монастыря около 20 лет и после – Строителем Троицкого Богоявленского монастыря в Москве; последний известен по своей ревности в восстановлении Георгиевской пустыни на реке Клязьме, основанной Преподобным Сергием, но запустевшей впоследствии, также по многим вкладам в монастырь94 и по уважению, какое имели к нему державные Цари. У Царя Феодора Иоанновича крестил он дочь Феодосию. Юный сын Борисов, Царевич Феодор, писал к нему дружеские письма. Вот одно письмо его к сему старцу.

       "От Царевича Князя Феодора Борисовича всея Русии отцу нашему кресному и духовному старцу Варсунофью Якимову.

       Хотел был батюшка мой Государь Царь и Великий Князь Борис Феодорович всея Русии и я быть Живоначальной Троице и Пречистой Богородице и угоднику их Чудотворцу Сергию помолитися. И ныне по греху по моему, Батюшка мой Государь Царь и Великий Князь Борис Феодорович всея Русии не домогает. И ты бы молил Господа Бога, Матерь Его Пречистую Богородицу и Угодника их Преподобного Чудотворца Сергия о Батюшке моем Государе и Царе и Великом Князе Борисе Феодоровиче, и о матушке Государыни Царици и Великой Княгини Марии, и о нас, и о многолетнем здравии, и чтоб Господь Бог, Причистая Богородица и Угодник их Сергий Чудотворец дали Батюшке моему Государю и Царю и Великому Князю Борису Феодоровичу всея Русии от болезни облегчение. А как даст Бог Батюшке Государю Царю и Великому Князю Борису Феодоровичу всея Русии от болезни будет облегчение и Государь мой Батюшка и я Живоначальной Троице и Причистой Богородице и Великому Чудотворцу Сергию помолитися будем тотчас".

       Тот же Архимандрит Иона в 1581 году испросил у Царя Иоанна Васильевича под покровительство монастыря церковь Святых апостолов Петра и Павла у терских лопарей на реке Поное, на западном берегу Белого моря. От притеснений сборщиков податей и других сильных людей она оставалась несколько лет без причта. В 1575 году Царь ее поручал в ведение какому-то старцу Феогносту, но неизвестно, почему в пользу сей церкви ничего не было сделано. Переданная под защиту сильного монастыря, она могла служить к насаждению и утверждению веры в Иисуса Христа в сих отдаленных странах95. Это было тем удобнее, что в то же время Троицкий монастырь имел на откупе рыбные ловли у тех же лопарей и в соседственной Варзужской волости96.

41. МИТРОФАН (1584–1588)

       Преемником Ионы назначен был Митрофан. Имя его встречается на Соборе 1584 года, которым подтверждено не приумножать отчины церковные и монастырские никакими способами и отменить на время, "покамест земля устроится", все тарханные грамоты97. При нем переложены святые мощи Преподобного Сергия в новую серебряную раку, устроенную усердием Царя Иоанна Васильевича, Князя Владимира Андреевича98 и других, 14 августа 1585 года, а 15-го освящена соборная церковь в честь Успения Божией Матери в присутствии Царя Государя Феодора Иоанновича99.

42. КИПРИАН (1588–1594)

       На место Митрофана возведен Киприан, родом балахонец. Он присутствовал на Соборе об учреждении в России Патриаршества, вместе с Келарем Евстафием Головкиным, старцем Варсонофием и Строителем (вероятно, Троицкого Богоявленского монастыря в Москве) Игнатием100, а потом принимал в Троицкой обители патриарха Константинопольского Иеремию и поднес ему богатые дары101.

       В сие время помещена в подведомом Троицком Подсосенском монастыре королевна Мария Владимировна, дочь Князя Старицкого Владимира Андреевича, вызванная в Россию в 1586 году по проискам Годунова102. В 1588 году Царь Феодор Иоаннович, будучи у Троицы на богомолье, дал ей, уже инокине Марфе, село Лежнево103. В 1589 году, марта 17 дня, она лишилась дочери Евдокии, которая и погребена в Успенском соборе Троицкого монастыря.

43. КИРИЛЛ II (1594–1605)

       По смерти Архимандрита Киприана Царем Феодором Иоанновичем переведен из Антониева Новгородского монастыря в Настоятели Троицкого монастыря Архимандрит Кирилл Завидов; в то же время вызвано сюда несколько старцев из Соловецкого монастыря, из них Исидор, Илия и Аврамий Палицын были один после другого Келарями Троицкого монастыря104. Имя Архимандрита Кирилла встречается в утвердительной грамоте на избрание Бориса Феодоровича Годунова в Царя России (1598 г. августа 1 дня) вместе с именами старцев Варсонофия Якимова, Келаря Акакия, Казначея Илии, старца Мисаила Безнина и Строителя Троицкого подворья Евстафия Головкина.

       В летописях царствования Бориса Феодоровича упоминаются два особенных случая посещения им Троицкой обители, которую он наделял богатыми вкладами еще будучи боярином и конюшим. В 1602 году он вызвал в Россию брата короля датского, Иоанна, чтобы предложить ему руку дочери своей Ксении. Принц своими душевными качествами приобрел любовь отца и народа. Приняв его в Москве, Царь отправился со всем своим семейством в Троицкий монастырь, чтобы испросить благословения угодника Божия на предполагаемый союз. Девять дней молились здесь родители и невеста. Но жених между тем занемог и чрез месяц (28 октября) скончался. В другой раз, в январе 1605 года, Царь молился здесь, отправив против самозванца своих избранных воевод, и здесь получил от знаменитого впоследствии Михаила Борисовича Шеина весть о победе над самозванцем при Добрыничах (21 января). Но чрез два месяца потеря надежды удержаться на престоле свела Бориса в гроб (13 апреля)105. Архимандрит Кирилл, кажется, был тот самый, которому в бурное время самозванцев пришлось держать кормило церкви Ростовской, потом уступить его постриженному Борисом Филарету Никитичу Романову, которого Лжедмитрий хотел возвеличить, как своего родственника, и снова заступить его место в митрополии Ростовской, когда Филарет был в неволе у поляков, а сын его, юный Михаил, избран был Царем России. Основанием тому предположению, что сей именно Кирилл был митрополитом Ростовским, служит не только время его правления, но и то, что Кирилл по удалении с кафедры Ростовской избрал себе местом пребывания Троицкий Сергиев монастырь, отсюда снова вызван был на свою кафедру, когда Пожарский шел на помощь к Москве, и вместе с сим воеводою писал в Новгород о избрании шведского королевича на престол Русский106.

44. ИОАСАФ (1605–1610)

       Преемник Кирилла Иоасаф вызван был из Пафнутиева Боровского монастыря. При нем Лжедмитрий подтвердил некоторые грамоты в пользу Троицкого монастыря107, но в то же время взял у монастыря 30 000 рублей для раздачи служившим ему иностранцам и на свои пиры. По вступлении на престол Василия Иоанновича Шуйского принесено было в обитель Троицкую двадцатью иноками сего монастыря тело Царя Бориса, изверженное самозванцем из царственной усыпальницы; вместе с сим бояре перенесли гробы супруги его и сына Феодора, умерщвленного самозванцем, а дочь Бориса Ксения сопровождала останки своих кровных до места нового их покоя. В ноябре 1607 года посетил Троицкую обитель Царь Василий Иоаннович, принося благодарение за победу над мятежниками108

       .



  ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА  |  ОГЛАВЛЕНИЕ  |  СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА  


'Светильник земли Русской' - Каталог ресурсов о преподобном Сергии Радонежском.
Служба поддержки - Михаил Павлов